Однажды в станице Синявской под Ростовом стал я свидетелем такого случая. Хозяин подворья решил вырыть колодец для полива огорода. Врезавшись на полтора штыка лопаты в землю,.натолкнулся он на ноздреватый известняк. Ударил по нему раз-другой ломом.
Отпустил на миг лом» .и тот исчез под землей. "Теперь не найдешь,- махнул рукой хозяин- Придется копать в другом месте. В пещеру лом упал. А до того на углу Пушкинской улицы и проспекта Буденновского в Ростове чуть не провалился под землю тяжелогруженный автофургон. Что - тоже в пещеру?
Синявка была обязана своим именем русскому адмиралу. Известно было, что адмирал Синявин закладывал здесь судоверфь.
Для ее строительства брали известняк-ракушечник из местных залежей. Эту добычу продолжили из вырытых каменоломен строители железной дороги между Ростовом и Таганрогом. А потом над пещерами-каменоломнями понастроили свои курени казаки.
При строительстве Ростова тоже брали часть камней из-под земли. Но нередко наталкивались на целые озера и криницы с вымытыми ими пещерами. Обходя их, сооружали склады для боеприпасов воздвигавшейся крепости Дмитрия Ростовского и-позже-для подвалов-хранилищ купеческих лабазов. Так возникал бесплановый подземный Ростов, который стал обрастаь всевозможными былями и небылицами.
Былями однако становились многие случаи, когда до революции и после нее окруженные при облавах на Таганрогском, ныне Буденновском проспекте в районе старого рынка, разбойничьи банды исчезали среди белого дня, как под землю проваливались, оставляя в недоумении своих преследователей. Объяснялось это тем, что матерые бандиты отлично знали выходы и входы из своих подземных "малин" через люки улиц, подвалы старых домов. А полиция и милиция о большинстве их не ведали.
Было и такое трагикомическое происшествие. Когда над городом поползли низкие грозовые тучи, разных концах рынка раздались истошно-испуганные крики: "Спасайтесь, люди добрые! Собор падает!" Первое впечатление при взгляде наверх действительно было таким. Но большинство продавцов и многолюдные покупатели даже не поднимали голов, чтобы взглянуть на стоящий и поныне собор. Охваченные всеобщей паникой, животным страхом они бросились к тесным выходам с рынка, давя друг друга. А устроившее провокацию жулье собрало все, что хотело. прежде всего брошенные продавцами деньги, и расползлось по ближайшим катакомбам делить и пропивать легкую добычу.
Таких катакомб, подземелий было предостаточно вокруг старого рынка, на Таганрогском и других спусках к Дону. Вероятно, некоторые из них по сей день хранят свои тайны, может, и клады, оставшись засыпанными после восстановления и разрушенного последней войной и двумя немецко-фасшистскими оккупациями города.
Я помню, как еще до окончания войны работали мы, ребята из авиатехникума, на субботнике, перебирая кирпичи на развалинах бывшей гостиницы "Интернациональ", где находится развязка идущего на Западный жилой массив городского транспорта. Любопытства ради лазали в засыпаемые подвалы. Не решались идти в глубь их темных галерей. Пятились от полуистлевших баулов, сумок и лежавших рядом скелетов погибших под обломками зданий при бомбежке людей. Немало подземелий ушли под насыпь
Буденновского проспекта. До войны: крутизна этого проспекта была сущей бедой для телег драгелей и шоферов грузовых машин. При подъеме от Дона и те, и другие подкладывали под колеса камни, доски, преодолевая с трудом каждый метр, а при гололеде беспомощно разводили руками. Довоенные планы для преодоления крутизны проспекта были грандиозны: проложить постепенно поднимающийся тоннель под Доном, ажурный мост от верхней точки проспекта до въезда в Батайск. И это при том-то уровне техники и экономики. Немецкие инженеры-саперы при оккупации Ростова сделали насыпь из разрушенных по ее сторонам зданий - вот и все решение.
Теперь – что касается провала автофургона на Пушкинской. Это было не карстовым явлением, и не безымянная пещера оказалась под ним, а часть строящегося до самого начала войны особого бомбоубежища. Оно соединяло бывшие обком и горком партии, который долгие годы находился напротив штаба СКВО. Убежище проходило под парком им. М. Горького, имело там запасные выходы, в частности у бывшей танцплощадки. Насыпь бомбоубежища можно обнаружить и сейчас, а в подвальном помещении бывшего обкома партии легко обнаружить массивные стальные двери входа в убежище, где в праздничные дни продавались для сотрудников обкома дефицитная донская селедка и вяленная рыба, чтоб запахи их не распостранялись по другим помещениям и кабинетам.
Часть убежища под Пушкинской и парком рационально использовались старым пивзаводом. Там, где оно провалилось на глазах у прохожих, было или недостаточно укреплено, или укрепления обветшали от времени. Злые языки утверждали, что более надежно строилось на той же Пушкинской новое убежище под кодовым названием "коллектор".
На совесть и на века сооружались лабиринты складов купцов и пароходчиков в склонах холмов у Дона. Наружные сооружения их до сих пор прочно стоят у нынешней набережной, а некоторые – подземные – были замурованы и забыты. В этом микрорайоне содержалась ночлежка, в которой ночевал грузчик М. Горький. А многие босяки находили себе пристанище в придонских пещерах и лазах, которые в последствии были засыпаны мусором. О них жалеть не стоит. Но другие исчезнувшие, замурованные склады на территории бывшей крепости Дмитрия Ростовского стоило бы открыть вновь – не для истории или, праздного любопытства, (А просто так, щобы поприклыываться! *примечание наборщика) а для практического использования нарождающимися коммерческими структурами.
Талантливые военные инженеры русской императрицы Екатерины Второй – автор проекта ростовской крепости Деденев и его исполнитель Александр Иванович Ригельман строили свое детище в двух ярусах. На верхнем был бастион и девять редутов. Под землей их боевое обеспечение – пороховые погреба, ходы к Дону и Богатому источнику. На Дону стояли военные корабли, из Богатого источника доставлялась в крепость под ее стенами питьевая вода. О редутах напоминает ныне лишь небольшая насыпь под ротондой Первомайского парка на Большой Садовой, о нижнем ярусе крепости – подземелья, завалы и соединяющие их коридоры под Крепостным проспектом и по обоим его сторонам. В конце прошлого века над ними находилась гостиница "Империал", превращенная в жилой дом на Большой Садовой, Коммерческий клуб, ставший Домом физкультуры и спорта, кафе "Шантан" – ныне областная филармония.
Источник: Агафонов А.